Секс игра в изнасилование
Сосновый воздух был густым, как сироп, пропитанный запахом хвои и влажной земли. Она шла по тропинке, нарочно замедляя шаг, чтобы грубые ботинки громче хрустели прошлогодними шишками. Короткая джинсовая юбка задиралась при каждом движении, обнажая черные кружевные стринги — те самые, что он подарил ей вчера со словами: «Надень, когда захочешь адреналина». Его спортивные штаны обтягивали бедра уже тогда, когда он протягивал коробку.
— Ты куда, зайка? — Голос прозвучал сзади, низкий и мокрый, будто земля после дождя. — Грибы собрала, а сама… слаще малины.
Она обернулась, притворно хмурясь, но губы дрожали в улыбке:
— Отстань! Я не… не с тобой тут!
Он сорвал с себя худи, резко снял штаны и она увидела, как член напрягся под тканью нижнего белья. Сердце забилось в такт щебету птиц. Рывок — спина прижалась к дереву, в кожу впилась кора сосны, иголки царапали кожу сквозь тонкую майку.
— Нет! Отпусти! — Ее крик звенел фальшью.
— Молчи, — он сунул ей в рот шарф, пахнущий потом и мятной жвачкой. — Ты же этого хотела… Смотри, какая мокрая.
Его пальцы рвали стринги, и холодный воздух обжег тело. Она выгнулась, притворяясь, что борется, но бедра сами раздвинулись шире. «Секс-игра в изнасилование» — фраза из их договора всплыла в голове, когда он вогнал в нее член с хриплым стоном. Кора впивалась в спину, боль смешивалась с тем сладким унижением, о котором они шептались ночью.
— Кончай… кончай в меня, — сорвала она кляп, царапая ему плечи. Он рычал, вдавливая ее в землю, а где-то вдалеке дятел выбивал ритм их стонам.
Красный свет неона лизал стены подвала, превращая цепь на потолке в змею. Он стоял на коленях, голый, кроме кожаного ошейника. Наручники с меховой подкладкой впивались в запястья — «Чтобы не натереть», — сказала она, когда вела его сюда.
— Ты думал, сбежишь? — Ее сапоги на шпильках цокали по бетону. Лезвие ножа скользнуло по его груди, оставив ледяную полосу. — Каждая клеточка твоя… моя.
Он задрожал, когда ее перчатка без пальцев сжала его яйца.
— Отвяжи… я… я не выдержу.
— Не выдержишь? — Она дернула за цепь, заставив его встать. — Ты выдержишь всё, что я захочу.
Латексный корсет создавал шелест, соприкасаясь с его кожей. Она опустилась на колени, и он застонал — но вместо рта к его члену прижали кубик льда.
— Проси, — прошептала она, а он выдохнул:
— П-пожалуйста…
Ее смех эхом разнесся по подвалу, когда ее палец вошел в него сзади одним резким движением. «Игра в изнасилование — это наш театр», — вспомнил он ее слова. Теперь он актер, корчащийся в цепи, а она режиссер, рвущая границы.
— Кончай! — приказала она, и его тело взорвалось, будто его били током. Когда наручники щелкнули, он упал на колени, целуя острые носы ее сапог.
Лепестки роз хрустели под ее каблуками. Пентхаус пах виски и дорогими духами. Он сидел на стуле, в белой рубашке, порванной на груди, с завязанными глазами.
— Ты любил, когда я была тихой? — Она провела ногтями по его животу, оставляя алые полосы. На ней был красный корсет с шипами — подарок, купленный после той ночи в лесу.
— Т-ты с ума сошла…
— С ума? — Она прикусила его сосок, заставив вздрогнуть. — Нет, милый. Это ты сошел… от того, как хочешь меня.
Он пытался вырваться, но шелковые веревки впивались в кожу. Ее чулки в сетку скользили по его бедрам, когда она села верхом, не давая кончить.
— Нет-нет… ты кончишь, когда я скажу.
Его стоны смешивались с гулом индастриала. Она ускоряла ритм, чувствуя, как его тело превращается в струну.
— Сейчас! — рыкнула она, и он вздрогнул, заполняя ее теплом. Повязка упала, и он увидел в панорамном окне их отражение — ее, царственную в корсете, и его, дрожащего, покорного.
— Ананас, — прошептала она позже, облизывая его ухо. Стоп-слово повисло в воздухе, растворяя роли. Они лежали в кровате, завернутые в один плед, а вишневое вино оставляло следы на стекле.
— Это был только спектакль… — начала она, но он перебил:
— Но я бы сыграл снова.
Ее рука скользнула под одеяло, нащупывая шрамы от ногтей. Эротические игры, связанные с применением силы — не для слабых. Для тех, кто смеет превратить боль в шепот, а страх — в крик, застрявший между зубами.
P.S. Если после прочтения ваше дыхание участилось, а пальцы сами потянулись к партнеру — вы готовы. Играйте. Вино, плед и слово «спасибо» — вот что отделяет игру от кошмара.
